Река моего детства

Общаясь с приятелями, хорошими знакомыми, с единомышленниками, такими же любителями рыбной ловли, я частенько в разговоре задаю интересующий и волнующий меня вопрос: осталось ли у них в памяти воспоминание о первой, выловленной самостоятельно, рыбе.

Наблюдаю за их лицами, на которых появляется улыбка и мечтательное, уносящее в прошлое, как правило, в детство, романтичное выражение лица. И обычно слышу один и тот же ответ: - Естественно, помню! Как можно забыть такое. Из самых потаенных уголков памяти всплывают живописные картины с изображением тихой речушки, бегущей неподалеку от зеленого пастбища или луга, простая снасть, ореховое удилище и золотистый карасик размером с ладошку, не устоявший перед вкусом и ароматом хлебного катышка на крючке.

Я смело могу сказать, что мне невероятно повезло. Местность, где я родился, провел свое детство, расположена по соседству с двумя чистыми речушками. Несмотря на то, что они не были слишком глубокими, бурными и широкими, в них всегда было достаточно много рыбы, даже попадались редкие разновидности. Речки были щедры на уклейку, бычка, жереха, форель, подуста, голавля, усача, хариуса и множество других рыб. В старых заводях и руслах частенько попадалась щука, сазан, окунь, карась. Конечно, размеры рыбы не отличались гигантизмом, во многом из-за того, что речушки были небольшие, но улов радовал всегда.

У меня в семье не было рыбаков, а соответственно учиться всем премудростям, овладевать знаниями и рыбацким мастерством приходилось самостоятельно. Если теоретические знания из книжек накапливались в моей голове, то с практической стороной все было гораздо сложнее и хуже.

Я достаточно долго и упорно собирал деньги, чтобы купить свою первую удочку, катушку фирмы «Нева», леску 0,5мм, пластмассовый поплавок. Подготовив снасть и нацепив на крючок земляного червя, я отправился за долгожданным уловом. Как часто я вспоминаю эти и все последующие летние каникулы, это беззаботное радостное время.

Я хорошо помню как изо дня в день, без пропусков, я бродил между кустарниками, росшими у берегов, посильней и подальше забрасывал в воду удочку, распугивая мальков и рыбку покрупнее. В качестве трофеев я выуживал всякую мелочь и, в конце концов, это начало меня беспокоить. Ведь я знал, что рыба в реке есть, взрослые опытные рыбаки возвращались домой с садками, заполненными доверху увесистыми рыбешками, выловленными в тех же местах, где бродил я. Мне же доставалась рыба, о размерах которой лучше не упоминать.

Однажды, когда я с унылым видом сидел на прибрежной березе в размышлениях о том, почему мне так не везет в рыбацких делах, ко мне подошел на первый взгляд неплохой дядя. Он обратился ко мне с вопросом о клеве, и, естественно услыхал в ответ, что почти ничего не клюет. Следующий вопрос касался мой удочки, которую я после недолгих колебаний решил все-таки ему показать. Моя снасть была подвержена жесточайшей критики. Я услышал вердикт, что с леской такого качества и поплавком, я не смогу поймать даже лягушку, не говоря уже о чем-то серьезном.

Дядя действительно был знающий и хороший, он не пожалел для меня своей тонкой лески, небольшого никелированного крючка и дал множество практических советов о том, как сделать правильную снасть и по технике ловли. Начиная от количества грузиков, которых надо было оставить всего пару шариков, необходимой приманкой, заканчивая подсечкой.

Порекомендовав мне порыбачить на том берегу, где над речкой свисают ивовые прутья, он ушел. А я уже следующим ранним утром решил последовать его советам и удивился их эффективности. Еще до восхода солнца я оказался в нужном месте с целым арсеналом наживок. Ведь вечером я насобирал кузнечиков, гусениц, личинок однодневок, мелких жучков.

Забросив удочку с кузнечиком на крючке, я почувствовал его трепет в руках. Не ожидая такого развития событий и слегка растерявшись, я очень резко дернул удилище вверх, и увидел, как прыткий, небольшой голавль, повис на ивовых ветках, описав дугу в воздухе. Невозможно описать всех чувств, переполнявших меня в тот момент, когда я добирался до своей первой добычи и снимал ее с веточек. Как я не мог справиться со своими трясущимися руками, пока распутывал поводок. Как потом первый раз возвращался домой с высоко поднятой головой и с гордостью за свой улов, ведь в тот день я наловил еще немало достойной внимания рыбы.

Немного позже я начал вникать во все тонкости подготовки снасти. Главной проблемой стал поиск и приобретение тонкой, но прочной лески. Опытным путем я пришел к выводу, что японская (импортная) леска намного прочнее, своих отечественных аналогов. Стать обладателем такого богатства в то лето можно было не за деньги, а за собранные лекарственные травы весом в килограмм. Тогда я знал только одну такую травку – ромашку полевую. Собрать ее было не самым легким делом. Ведь в расчет бралось высушенное сырье. Но в результате тонкая японская леска солнечного цвета толщиной 0,2мм украшала мою снасть.

И после этого понеслось. Я обнаружил, что в нашей прозрачной мелкой речушке рыба обычно прячется под березовыми корягами. Стоит только легонько забросить крючок с насадкой, как несколько рыбешек одновременно приступают к его атаке, покидая свое укрытие. Теплыми солнечными днями кузнечик и жучок с ивы безотказно действовали на уклейку и голавля, в пасмурную погоду на охоту выходил окунь, предпочитающий увесистого червяка.

К следующему лету я стал практически профессионалом. Мое удилище с помощью лещины стало длиннее на 2 метра. Поводки были изготовлены из более тонкой 0,12 мм лески. В качестве грузика использовалась одна-единственная дробинка. Еще одним приобретением стал армейский халат маскировочной расцветки. Все чаще среди моих трофеев стала попадаться крупная, достойная внимания рыба. Рыбалка становилась все более интересной, захватывающей, азартной. Благодаря тонкой снасти и маскировочной одежде я имел возможность вплотную приближаться к рыбе, забрасывая удочку непосредственно ей под нос.

Не буду кривить душой, конечно, нередкими были случая, когда чрезвычайно тонкая леска играла со мной злую шутку и подводила. Так однажды утром я осторожно пробрался к берегу и обнаружил яму, где было течение в обратную сторону и упавшее в воду дерево. По опыту я уже знал, что такие места обычно притягиваю стайки уклейки, но здесь я почему-то не видел характерного движения под водой.

Решив перейти к практике и забросив крючок кузнечиком как можно дальше, я начал прыгающими движениями приближать его к себе. И, вдруг, произошло что-то, чего я никак не ожидал. Я почувствовал сильный удар, мое удилище согнулось в дугу, леска натянулась до предела и… оборвалась. Сильнее всего я разозлился на самого себя, оттого, что так сильно потянул. Как можно быстрее привожу снасть в рабочее состояние и опять забрасываю удилище. Той же силы удар, но уже короткая подсечка с моей стороны и быстрое ослабление лески. Неведомый мне противник уносится против течения быстрее ракеты. Но я уже готов к неожиданностям, придерживаю катушку, когда надо и контролирую силу натяжения лески. То ослаблю, то натяну.

В результате я подвожу свою добычу к берегу, подтягиваю ее и, наконец, держу за жабры. Вот это да! Моему взору предстал голавль весом, как оказалось, после домашнего взвешивания в 1,4 кг. Невозможно подобрать слова, способные описать мою радость в тот момент.

С тех времен прошло более пятнадцать насыщенных интересной рыбалкой лет, но за все это время мне больше не удалось повторить свой рекордный улов и вытащить более крупного голавля.